Харузина, Вера Николаевна

Вера Николаевна Харузина (1866-1931) была первой в России женщиной – профессором этнографии. Человек непреклонной воли, блестящего ума и большой эрудиции, она всю свою жизнь посвятила любимому делу – изучению быта, нравов и обычаев народов мира. Выходцы из богатого купеческого рода, Вера и трое ее братьев – Михаил (1860-1888), Алексей (1864-1932) и Николай (1865-1900) выбрали нелегкую стезю науки, стали известными этнографами и внесли неоценимый вклад в сокровищницу русской научной мысли.

Харузины

Харузины были тесно связаны с историей и культурой России и свидетельствовали об их глубоком интересе к русскому и другим славянским народам, а также к многочисленным нерусским народам и этническим группам, населявшим Российскую империю. Родители Харузиных – Николай Иванович Харузин, купец первой гильдии и его любимая жена, купеческая дочь Мария Михайловна Милютина были людьми необыкновенными. Они принадлежали к поколению „ нового“ купечества второй половины ХIХ в., которое хотело достичь не только личного благосостояния, но и содействовать процветанию России. Эти люди новой эпохи, среди которых выделялись друзья Харузиных – Боткины, Третьяковы, Алексеевы, Прохоровы, Щукины – были устремлены к наукам и искусству, деятельно занимались благотворительностью и меценатством.

Родители внимательно относились к интересам, желаниям и стремлениям своих детей, всячески поощряли их увлеченность естественными науками и все крепнувшую жажду познать тайны природы и разные стороны и грани окружающей их жизни. Обучению детей в семье Харузиных придавалось большое значение, тщательно подбирались домашние учителя и учебные заведения. Вера закончила с золотой медалью лучшую в Москве частную женскую гимназию. Братья (кроме Николая, обучавшегося в 4-й московской мужской гимназии) – прославленную немецкую гимназию в г. Ревель (Эстляндия). Братья и сестры вместе не раз ездили в этнографические экспедиции. Нередко их многогранные исследовательские интересы перекрещивались: они увлекались одинаковыми или близкими темами и проблемами, изучали одни и те же регионы России и зарубежья.

Смерть отца в 1880 г. в возрасте 49 лет было жестоким ударом для всей семьи и особенно для тринадцатилетней Веры, обожавшей этого „сильного человека с нежной душой и великодушным сердцем“, которого она считала воплощением благородства, доброты и интеллигентности.

Посещение Антропологической выставки в Москве (1877 г.) „дало толчок умственным интересам“ Веры Харузиной. Постоянные болезни, а также несовершенство системы женского образования (в университет девушек не принимали, а Московские Высшие женские курсы В. И. Герье в 1886 г. были закрыты и вновь открылись лишь в 1900 г. ), не позволило В. Н. Харузиной после окончания гимназии продолжить учебу. „Университетом“ для Веры стали ее братья, обладавшие большими познаниями в этнографии, антропологии, истории и археологии. Они опекали сестру, помогали ей в занятиях. А она впитывала то, о чем они рассказывали и спорили.

Вера Харузина в Крыму

В 1887 г. совершила поездку в Олонецкую губернию и в Лапландию вместе с Н.Н. Харузиным , которого позже сопровождала в его поездках в Сибирь , Крым , Прибалтийские губернии, Новороссию.

Старшая сестра Елена Харузина

Старшая сестра Веры - Елена (1860-1924) – по мужу Арандаренко хотела стать врачом, посещала в Париже лекции по медицине, но из–за тяжелой болезни не смогла завершить образование на медицинских курсах.

Старший брат Михаил Харузин

Михаил, старший из братьев, проживший всего 28 лет успел ярко проявить свои способности. Будучи студентом юридического факультета Московского университета, он в 1884 г. был избран секретарем Этнографического отдела Императорского общества естествознания антропологии и этнографии (ИОЛЕАЭ) при Московском университете. Ученик проф. М. М. Ковалевского, Михаил увлекался изучением обычного права, вероисповеданий народов России. Свою монографию „Сведения о казацких общинах на Дону“ (1885 г.) он посвятил И. С. Аксакову, с которым был близко знаком. Славянофильские воззрения Аксакова и его друга поэта А. А. Фета были близки М. Н. Харузину своим убежденным отстаиванием свободы и независимости всех угнетенных славянских народов. При этом крайний „панславизм“ 1880-х гг. им отрицался – М. Н. Харузин и члены его семьи не признавали насильственного господства одних над другими и ратовали за свободное развитие южных и западных славян. Последние два года своей жизни – 1887 и 1888 г. М. Н. Харузин посвятил составлению чрезвычайно ценной и пространной „Программы по собиранию сведений об юридических обычаях“ (1887 г.) и публицистических статей, посвященных политическому положению Балтийского Поморья.

Николай Николаевич Харузин, скончавшийся в 35 лет, оставил большое и разностороннее научное наследие. Его интересовала не только этнография, но и археология, право, история, архивное и музейное дело. Почти все его труды, а их немало в разных жанрах (монография, статьи, очерки, обзоры) посвящены исследованию быта, нравов и традиций народов российского Севера, Сибири, Закавказья. Золотую медаль ОЛЕАЭ получила монография Н. Н. Харузина „Русские лопари. Очерк прошлого и современного быта“ (1890 г.). Вместе с профессором В. Ф. Миллером он стоял у истоков создания специализированного журнала „Этнографическое обозрение“ (с 1889 г.), был его бессменным редактором (первые выпуски журнала издавались на его личные средства). Будучи инициатором введения специального курса этнографии в высших учебных заведениях России, он первым начал читать лекций по этнографии народов мира и истории первобытного общества в Московском университет (с 1896 г.) и Лазаревском институте восточных языков (с 1897 г.). Учебник, изданный посмертно, был первой публикацией систематического курса лекций по этнографии в России, и подготовлен к печати Алексеем и Верой Харузиными, снабдившими их примечаниями и библиографией.

• Вера гордилась своим братом, его необыкновенной энергией, глубочайшими знаниями и преданностью избранной науке. Трудоемкая работа по редактированию объемного труда Н. Н. Харузина очень много дала самой Вере, которая в начале ХХ в. тоже будет читать лекции по этнографии в Московских институтах.

После ранней утраты Михаила и Николая (с последним сестра была особенно близка, в детстве их называли „неразлучниками“), Вера находила поддержку у среднего брата Алексея.

Средний брат Алексей Харузин

Поначалу яркая жизнь А. Н. Харузина впоследствии сложилась трагически. Он начал свою государственную деятельность в 1891 г. чиновником особых поручений при Эстляндском губернаторе. Его восхождение по служебной лестнице было стремительным. В 1906 г. он стал губернатором Бесарабии и камергером при дворе Николая II. В 1908 г., получив должность гофмейстера царского двора, он начинает работать директором Департамента духовных дел иностранных вероисповеданий, где выполнял личные задания министра внутренних дел П. А. Столыпина и имел непосредственные контакты с канцелярией Министра.

За несколько лет до революции 1917 г. А. Н. Харузин подает в отставку из-за несогласия с политикой правительства, в частности, с политикой министра Макарова, заместителем которого он был с 1911 по 1913 г. Так рухнула некогда блестящая государственная карьера Алексея Харузина. После революции он работает на сельскохозяйственной станции в Тульской губернии, но в 1924 г. возвращается в Москву, где устраивается на работу в Сельскохозяйственное издательство (Сельхозгиз), публикует около 20 работ по огородничеству и овощеводству. Государственная служба, однако, не помешала А. Н. Харузину стать ученым широкого профиля – антропологом, этнографом, зоологом, ботаником, автором более 70 научных трудов. Вскоре после окончания Московского университета, он вместе с братом Николем командируется в Среднюю Азию, где изучает киргизскую Букеевскую степь с точки зрения антропологии и этнографии. За монографию „Киргизы Букеевской орды“ (М., 1889-1891. Т. 1-2) А. Н. Харузин получает большую золотую медаль от Императорского русского географического общества (ИРГО). Одним из первых русских этнографов он начал интересоваться проблемой этногенеза и этнической истории казахов.

Немалое место в научном наследии А. Н. Харузина занимает славянская проблематика. Новый этап подъема национально-освободи-тельного движения в южнославянских землях и на Балканах в целом привлекает внимание широкой русской общественности. В 1899 г. А. Н. Харузин получает от ИРГО средства на поездку в Черногорию, Далмацию, Боснию и Герцеговину. В результате поездки в печати появляется его книга „Босния-Герцеговина. Очерки оккупационной провинции Австро-Венгрии“ (СПб.,1901). Она охватывала большой материал, касающийся исторических, этноконфессиональных и антропологических особенностей населения этого интересного региона.

В 1901 г. А. Н. Харузин вместе с Верой (а в 1902 г. самостоятельно) посещает Словению. В результате поездки были написаны познавательные для русских читателей статьи по истории и этнографии словенцев.

В 1907 г. Вера Харузина тоже пишет большой очерк „Крайна“, дополняющий работы брата о Словении и словенцах. Она вводит в очерк новые материалы об одежде, поверьях, брачно-семейных отношениях, подробно останавливается на истории этой страны.

Казалось бы, и научная работа А. Н. Харузина шла блестяще. Но она была прервана годами революции 1917 г. А в 1927 г. ГПУ арестовывает его в числе так называемых „бывших людей, в прошлом связанных с царской администрацией“.

Вторичный арест, по которому Харузину вменялась антисоветская агитация, последовал 21 февраля 1932 г. 8 мая этого же года он умер от сердечного приступа в больнице при Бутырской тюрьме.

Веру потряс первый арест брата Алексея, который долгие годы был самым дорогим человеком, с которым она привыкла делиться и хорошим и плохим. Ей казалось, что все рушится и в стране и в жизни.

Труды Веры Харузиной

Спектр этнографических интересов Харузиной был велик. С 1907 г. она начинает читать лекции по этнографии в Московском археологическом институте и на Высших женских курсах, а в советское время до 1925 г. – в Московском университете. На ВЖК Вера вела обязательный семинар по этнографии и географии и читала лекции по дополнительным предметам – сравнительной этнографии и первобытной культуре. В Московском археологическом институте (и его отделении в г. Смоленск), а также на факультете общественных наук Московского университета она читала лекции „Верования и словесность малокультурных народов“, вела семинар „Методы изучения обрядов“. В течение многих лет преподавания. Вера методично готовила свои лекции к будущему изданию, они составили книгу „Этнография“ (М., 1909-1914, Вып. I-II) и изданное посмертно „Введение в этнографию. Описание и классификация народов земного шара“ (М., 1941).

В своих учебниках по этнографии научное освещение отдельных явлений материальной и духовной культуры народов мира В. Н. Харузина подчиняла практической цели – дать слушателям подробное руководство к собиранию этнографических данных, направить на углубленное их изучение. Рассказывая о существовавших в этнографии школах (мифологической, экономической, лингвистической и др.), она всегда выделяла в них те положения, которые могут быть реализованы в практическом исследовании быта, обычаев, нравов разных народов. Широко и плодотворно используя сравнительно-исторический метод в изучении разных народов, она видела в нем не только сопоставление аналогичных этнографических явлений, но и возможность анализа характерных черт и причин их появления. Такой подход сохраняет свою значимость и в наше время, применяется в работах современных российских этнологов и антропологов.

С 1908 г. прогрессировала тяжелая болезнь, в результате которой Вера оказалась прикованной к инвалидному креслу. Чудом спаслась она в 1922 г. во время пожара фамильного дома в Москве. Несмотря на все невзгоды, она помимо чтения лекций не переставала заниматься благотворительностью: во время I Мировой войны она предоставила часть своего дома для штаба, составлявшего списки раненых, доставала перевязочные средства, медицинский инвентарь, белье.

„Этнография“

Первый выпуск „Этнографии“, состоящий из 589 страниц Харузина делит на два больших раздела: I. Введение и II. Верования малокультурных народов. Введение состоит из глав:

1) Исторический путь развития этнографии;

2) Задачи и пределы этнографии;

3) Материал этнографии и вспомогательные источники ее;

4) Разработка этнографического материала;

5) Методы этнографии.

Харузина ставит перед собой задачу: проследить исторический путь развития этнографии, движение от эмпирических описаний жизни народов до второй половины ХIХ в., когда наука уже подводит к ним теоретический фундамент и „твердой ногой становится в круг научных дисциплин“. Историю накопления этнографического материала Харузина, как и другие ученые, ведет от сочинений Геродота (V в. до н. э.), „Записок“ Юлия Цезаря, „Географии“ Страбона (рубеж старой и новой эры), трудов Тацита и Плиния, Павсания (II в. н. э.), затем обращается к сочинениям писателей средневековья, в которых содержались ценные сведения о готах, лангобардах, шведах, германцах, датчанах и других народах. Все шире раздвигались границы мира для народов Европы благодаря неустрашимым скандинавским мореплавателям, путешествиям в святую Землю, страны ближнего Востока и на Балканы. В ХIII в. открытием Монголии, Китая, Индии отмечены путешествия венецианца Марко Поло.

Эпоха великих географических открытий, начиная с ХV в. прославилась Колумбом, Васко де Гама, Р. Г. де Клавихо, Л. Бартеме и др., а также походами испанцев, португальцев, итальянцев, которые привели европейцев к берегам Африки, Персии, Китая и Японии. Голландцы открывают путь на острова Малайского архипелага, Дж. Кабот – на северо-восточное побережье Северной Америки, а француз Ж. Картье – в Канаду.

Далее Харузина пишет об открытиях Австралии начала ХVШ в., островов Тихого океана. Не забывает Харузина и русских первооткрывателей – путешествие игумена Даниила в начале ХII в. в Святую землю, Т. Коробейникова и братьев Сухановых в ХVI-ХVII в., посетивших Индию, на четверть века раньше Васко де Гама. Ранее, в ХV в. купец Аф. Никитин, дошел до берегов Индии. Его записки, по словам И. И. Срезневского, „принадлежат к числу самых важных памятников своего рода“.

Начиная со второй половины ХIХ в., утверждает В. Н. Харузина, этнография рассматривает ряд важнейших вопросов о семье и браке в первобытном обществе. Харузина хочет убедить слушателей и читателей, что новая наука этнография, обладая „жаром молодости“, неумолимо прокладывает себе путь начиная именно со второй половины ХIХ в. Она еще неравноправна с другими науками, часто в высших учебных заведениях для нее нет специальных кафедр, хотя в западной Европе они уже созданы. Однако возникают этнографические музеи и периодические издания, они становятся „мастерскими“, в которых создаются новые кадры и новые труды. Но неустойчивое отношение к этнографии как науке отразилось, прежде всего, в терминологической неразберихе. Харузина подробно останавливается на истории терминов „этнография“ и „этнология“, излагая мнения разных зарубежных ученых. (Г. Шурц, А. Бастиан, К. Вейле и мн. др.) и делает выводы. Далее автор считает необходимым рассмотреть различные науки, помогающие в этнографических исследованиях – физическую антропологию, археологию, лингвистику, психологию. На основании изложенного материала автор делает вывод о задачах этнографической науки. Отличительной особенностью лекций Харузиной является утверждение единства практического и теоретического начала. При этом мысли об этом единстве она не боится повторять в I и II выпусках „Этнографии“, примеряя свои рекомендации к специфике изучения компонентов материальной и духовной культуры. В основе процесса собирания этнографического материала – два пути. Первый путь – сохранение вещественного памятника и составление коллекций этнографических предметов: орудий и оружия, одежды, украшений, предметов культа и народного искусства. Это – работа специальных этнографических музеев или отделов в музеях общего профиля. Особенно нужно спешить сохранить отживающие свой век предметы. Коллекции нужно систематизировать, пополнять постоянно, чтобы сравнивать аналогичные предметы у разных народов. Музеи, как указывает Харузина, постепенно становятся настоящими лабораториями и научными центрами, где этнографы, выезжающие в экспедиции, могут получить полезные советы для работы на местах. Во время так называемой полевой работы этнограф должен наблюдать и собирать все данные – крупные и мелкие, выявлять свою способность все замечать и оценивать.

Второй путь собирания материалов состоит в описании разнообразных проявлений народной жизни или иначе – в этнографических записях, которые должны отразить зоркость зрения и острую наблюдательность собирателя. В них не должно быть скороспелых попутных замечаний. Здесь В. Н. Харузина переходила к другим требованиям, а именно к обязанности этнографа овладевать знанием своего предмета, чтобы уметь разбираться в многообразных, подчас и сложных явлениях жизни народов. Знание языка того этноса, который собирается изучать будущий исследователь и обязательно, и желательно. Новейшая этнография ставит перед этнографом задачу овладения научным знанием предмета, необходимостью иметь добросовестный и непредвзятый взгляд, умение „держаться живой почвы народа, чувствовать народную душу“.

Харузина предостерегает студентов: программами надо пользоваться с осторожностью, ибо они могут грешить или предвзятостью или неполнотой – ведь „народная жизнь бесконечно многообразна“, и отличается у каждой из народностей своеобразием ее отдельных элементов. Из всего выше сказанного В. Н. Харузина делает вывод: этнографический материал, собранный на местах состоит из:

1) вещественных выразителей культуры народов, наблюдаемых и

изучаемых в регионах или в хранилищах специальных музеев,

2) точного детального и научного описания быта, верований, миросозерцания отдельных народов.

Подробно рассматривает В. Н. Харузина сущность различных методов, известных этнографической науке. Наиболее плодотворным она считает историко-сравнительный метод, созданный О. Контом и получивший развитие в трудах Э. Тэлора и других ученых.

Что касается вопроса изучения истории семьи и брака, то, как указывает Харузина, до 60-х г. ХIХ в. он не стоял. И только когда появились труды ученого И-Я. Бахофена, Дж. Мак-Леннана и Л. Моргана, тогда в корне изменился взгляд на историю семейных отношений

Старке и другие ученные продолжили изучать семью у древних народов. Они акцентировали внимание на пережитках первобытных форм семьи на более высоких ступенях культуры. Подводя итоги сказанному, В. Н. Харузина отмечала, что даже в начале ХХ в. вопрос о первобытной семье до конца не решен: был пройден первичный этап в его разрешении, нужна была большая энергия для новых изысканий. Все предыдущие исследования, писала Харузина, подготовили почву для этнографии в области изучения норм первобытного права. Первое место при этом отводилось исследованию имущественного, наследственного, уголовного и семейного права, чему автор также уделяет большое внимание в своем учебнике.

Прежде, чем перейти к верованиям у разных народов В. Н. Харузина подробно останавливается на религиозных воззрениях и их развитии, на определении понятия „религия“ в трудах разных западных ученых (А. Ревиль Д. Бринтон, М. Мюллер, Ш. Соссе и др.). Весьма подробно повествует В. Н. Харузина о сказках, легендах, баснях, устных сказаниях и других фольклорных произведениях, раскрывавших разнообразие проявлений религиозных чувств у многих народов. Она иллюстрирует свой яркий рассказ занимательными примерами и комментариями иностранных и российских ученых.

Характеризуя понятия анимизм, тотемизм, фетишизм автор подробно останавливается на разных трудах западных ученых, посвященных этим проблемам. Несколько разделов лекций Харузиной посвящено космогоническим преданиям, погребальным обрядам, культу мертвых и культу предков (около 100 страниц). Завершает Харузина первый выпуск „Этнографии“ главой о шаманизме.

Итак, первая книга В. Н. Харузной „Этнография“ является аналитическим исследованием, в основе которого содержится критическое отношение к уже сложившимся во второй половине ХIХ в. западным течениям и школам в естественных и общественных науках. Рецепция отдельных положений представителей этих школ и неприятие других, позволили автору учебника обосновать собственные суждения по ряду вопросов практической и теоретической этнографии. Все это, совмещенное с изложением конкретного материала по верованиям племен и народностей первобытного общества, сделало исторический обзор религиозных представлений древности объемным и веским, раскрывающим не только их смысл, но и постепенную эволюцию.

Значителен для учебников такого рода и выход в живую современность – в первые два десятилетия ХХ в., т. е. время, когда В. Н. Харузина читала свои лекции и оформляла их в печатное издание.

Второй выпуск "Этнографии"

Во втором выпуске „Этнографии“ (М., 1914, 467 с.) В. Н. Харузина публикует свой курс лекций, прочитанный ею в Московском Археологическом институте в 1905-1912 г. и посвященный приемам изучения материальной культуры. Она останавливается на таких компонентах народной культуры, как жилище, одежда, украшения, пища, иллюстрируя их материалами из жизни народов мира. Изучать материальную культуру, считает Харузина, нужно применяя знания приемов и принципов собирания этнографического материала и его научной обработки, которые могут быть полезными для подготовки студентов к этнографической деятельности. Автор предостерегает: чрезмерное увлечение теориями иногда губительно для этнографа-практика, так как теории нередко опровергаются собранным материалом. Из этого следует вывод, что изучение теорий в этнографической науке должно соседствовать с постижением реальной народной жизни. В. Н. Харузина считает, что в сочинениях П. Эренрейха, Б. Анкермана, а также русских ученых – В. Г. Богораза, Л. Я. Штернберга и др. в конце ХIХ – начале ХХ в. ярко проявилось это сочетание теоретического и практического начала в исследованиях народной жизни.

В лекциях о жилище, одежде и пище Харузина использовала огромный сравнительный материал из жизни различных племен Африки и Австралии, народов Германии, Голландии, Словении, России и всюду искала факты для сопоставлений сходных традиций и религиозных представлений, обращала внимание на уровень культуры, разность обычаев, запретов и др. Ее во многом уникальные сведения, изложенные ясным языком, привлекали к лекциям не только студентов, но и просто читателей. Эволюция жилища изучается в развитии от простейших форм к сложным. При этом в каждом конкретном случае привлекаются данные археологии. Здесь явственно проступает приверженность В. Н. Харузиной к известной „анучинской триаде“ о единстве антропологии, археологии и этнографии, что неизменно дает углубленное толкование предмета изучения.

В. Н. Харузина настоятельно рекомендует слушателям и читателям ее курса обращаться к работам Г. Шурца, А. Ретциуса, Г. Мейера и др., которые исследовали отдельные виды построек и вопросы взаимовлияния в области домостроения у разных народов. Она советует внимательно изучать проблемы эволюции жилищ и хозяйственных построек в отдельной географической области и у одной народности или группы племен и народов.

Оперируя в основном материалами племенного быта у разных народов зарубежья, а также богатейшими данными о крестьянских постройках России, В. Н. Харузина скрупулезно описывает планировку селений, дворов, касаясь развития жилища, приводит цифровой и иной фактический материал о его размерах, строительных материалах и их эволюции, внутреннем убранстве дома и т. п. В. Н. Хрузина не случайно приводит столь подробный материал – она уверена, что жилище, как пища и одежда значительны в жизни человека и обозначают определенный уровень материальной культуры племен и народностей.

Две главы посвящены одежде, ее классификации и влиянию на нее разных факторов. В. Н. Харузина подробно описывает будничную и праздничную одежду, интересно рассуждает о влиянии на нее кастовых и сословных признаков, а также военных установок, пишет о необходимости фотографировать весь комплекс разных деталей одежды. Ее интересует материал, из которого делается ткань, техника изготовления и развитие ткачества, участие в нем женщин и мужчин, головные уборы и обувь у разных народов, рукавицы и появление перчаток, украшения (вышивки, рисунки, орнаменты) и их названия и даже вкусы (предпочтения) людей. В финале десятой главы В. Н. Харузина знакомит аудиторию с внушительным библиографическим указателем по вышивкам и орнаментам.

В работе над бытовой и этнографической игрушкой Бартраму очень помогла частная коллекция В. Н. Харузиной. Дочь Бартрама, А. Н. Изергина вспоминала, что В. Н. Харузина „сразу почувствовала в отце талант и способности исследователя, она помогала ему разобраться в многообразных материалах, касающихся детских игр и игрушек как наших детей, так и детей народностей всего земного шара“. В заключительной главе о пище первобытных народов В. Н. Харузина акцентировала внимание на том, что виды продуктов всегда зависят от окружающей природы, от занятий жителей, от степени развития культуры быта и умственных способностей. Чем выше уровень культуры, тем быстрее исчезает зависимость пищи от флоры и фауны определенной географической среды, от места проживания, тем шире становится круг продуктов. Весьма подробно лектор рассказывает о способах приготовления пищи у разных народов.

Посмертное издание лекций В. Н. Харузиной „Введение в этнографию. Описание и классификация народов земного шара“

Посмертное издание лекций В. Н. Харузиной „Введение в этнографию. Описание и классификация народов земного шара“ (М., 1941) под редакцией доцента Московского университета А. М. Золотарева состоит из 17 лекций. В первой части книги публикуются лекции на темы: предмет этнографии и методы этнографии. Во вторую часть входят лекции, характеризующие отдельные стороны материальной и духовной культуры народов разных стран и континентов. Среди них: Австралия, Меланезия, Микронезия, Полинезия, Культурные круги Океании, Африка, Северная Америка, Атлантическая группа индейцев, Южная Америка и Азия. Эти лекции, прочитанные В. Н. Харузиной в 1911-1912 г. на Высших женских курсах в Москве затем были восстановлены по запискам слушательниц и изданы тогда же литографическим способом. В отличие от предыдущих двух выпусков лекций, Харузина сочла нужным несколько изменить текст, расширив свои размышления о теориях западных этнографов и антропологов последних десятилетий ХIХ в. и начала ХХ в., когда она читала свои лекции и оформляла их для издания.

В 1931 г. Вера Николаевна умерла, но слушательницы сохранили ее труд для будущих поколений этнографов. В предисловии к изданию „Введение в этнографию. Описание и классификация народов земного шара“ его редактор А. М. Золотарев, поясняет, чем вызвана идея публикации именно этих лекций. Он пишет: „Отсутствие учебника этнографии или книги, способной заменить его хотя бы в некоторой степени, побудили исторический факультет Московского университета переиздать лекции В. Н. Харузиной. В соответствии с программой курса „Введение в этнографию“, читаемого на историческом факультете, переиздается только часть лекций Харузиной, посвященная описанию и классификации народов земного шара. В настоящем своем виде лекции Харузиной, несмотря на неполноту отдельных частей, устарелость некоторых положений и взглядов, являются лучшим кратким обзором по общей этнографии и, впредь до выхода советского учебника, могут служить учебным пособием для студентов“.

Первые семь лекций в этом издании представляют собой сокращенный вариант текста лекций, представленных В. Н. Харузиной во введении к первому выпуску ее большого труда „Этнография“ (1909).

Лекции о предмете этнографии В. Н. Харузина начинала с вопроса о накоплении этнографического материала с V в. до н. э. (Геродот, Ксенофонт, Ю. Цезарь, Страбон и мн. др.). Открытия нашей эры она ведет с VI в., описывая путешествия и составленные во время них путевые записки большого количества людей, а для ХVIII-ХIХ в. подчеркивает роль путешествий как русских, так и иностранных первооткрывателей и ученых.

Этот материал, считает Харузина, был первым фактором, давшим возможность этнографии развиваться в науку. Вторым был, по ее мнению, момент изучения в Европе и России ХIХ в. проблемы самобытности народов, их верований, народного искусства и словесности (братья Гримм, Ф. И. Буслаев, А. Н. Афанасьев и др.). Третьим же фактором она объявляет начало изучения далекой древности многих племен и народностей земного шара.

Здесь В. Н. Харузина считает нужным повторить свое положение о существовании в ХIХ в. „ложной идеи“, в основе которой было преувеличение „культуртрегерской роли“ европейских народов. Европейские народы призваны были, – писала она, – нести свет просвещения в среду цветных народов… Колониальная политика европейцев запятнана темными деяниями. Целые племена так называемых „диких“ народов истреблялись, отравлялись, спивались, и все это делалось во имя „высокой цивилизации“. Устраивались карательные экспедиции, чтобы поддержать „право“ европейцев на приобретенные области, а „право это было основано на хищническом захвате. Казни, истязания, попирание человеческого достоинства „диких“ – все это оправдывалось не только в периодической прессе, но и на страницах серьезных книг. Разве – спрашивала далее В. Н. Харузина – существование этих „диких“ народов могло высоко цениться с точки зрения европейской цивилизации, которая должна была, сметая все на своем пути, воцариться на всем земном шаре? Исходя их этой идеи, европейские правительства в своей колонизаторской деятельности отрекались от тех идей гуманности, которые являются, может быть, самым драгоценным плодом европейской цивилизации.

В начале II Мировой и Великой отечественной войн, когда гитлеровский фашизм упорно нес народам мысль о „высшей расе“ и „высшей цивилизации“, способной якобы покорить мир. Множество рецензий в российской периодике того времени откликнулось на выход в свет учебника В. Н. Харузиной. В 1912 г. профессор Московского университета и учитель Н. Н. Харузина В. Ф. Миллер писал Вере: „...Ваш курс очень ценен. Он в настоящее время служит единственной связью с вопросами общей этнографии“.21 Не менее лестно о лекциях В. Н. Харузиной 1911-1912 г., вошедших в посмертное издание отзывается А. М. Золотарев. Он как редактор этого труда и автор предисловия к нему, так аргументирует его публикацию в 1941 г.: „Этот труд является лучшим кратким обзором по общей этнографии, и впредь до выхода советского учебника, может служить учебным пособием для студентов“.

Важно и то, что третья книга ее лекций была воспринята в 1941 г. как серьезное учебное пособие для преподавания этнографии в российских вузах. Она ценна по многим параметрам: по конкретному материалу, в котором освещались элементы материальной и духовной культуры народов многих стран и архипелагов и предваряющему их краткому изложению исторических этапов становления этнографических знаний и изложению материала об оформлении этнографии в самостоятельную научную дисциплину.

Вклад в этнографию

Безусловная заслуга Харузиной заключается в том, что вдохновленная примером своих братьев Михаила и Николая, она уделила серьезное внимание изучению быта и нравов малых народностей русского Севера и Сибири, выпустив в свет несколько ярких этнографических очерков („Лопари“, „Вотяки“, „Юкагиры“, „Тунгусы“), чем шла в ногу с передовой тенденцией в русской этнографии конца ХIХ – начала ХХ в.

Велик ее вклад и в ознакомление русского общества с новейшими достижениями и течениями западноевропейской этнографии. Как отмечает известный этнограф Д. К. Зеленин, „не было ни одного сколько-нибудь крупного европейского этнографа, на труды которого В. Н. Харузина не откликнулась бы своими многочисленными рецензиями“. Фольклор и мифология также занимали немалое место в ее творческой и научной деятельности. Она составила и опубликовала сборники сказок разных народов: „Сказки русских инородцев“ (М., 1898, с краткими бытовыми очерками и иллюстрациями), „Африканские сказки“ (М., 1919). В рукописи остались труды Харузиной „Мифы из Южной Америки“, „Чудовищное в фантастике и культовых представлениях“. Интересовали Веру и „примитивные формы драматического искусства“, народная словесность, игры и игрушки, постановка музейного дела, преподавание этнографии в средней школе.

Она принимала активное участие в составлении научно-популярных программ, которые были в центре усилий научных обществ – ИРГО и ИОЛЕАЭ. Таковы ее „Программа для собирания сведений о родильных и крестильных обрядах у русских крестьян и инородцев“ и „Почитание огня“, которые до сих пор используются современными этнографами. В сферу ее интересов входил также вопрос о постановке музейного дела в России и на Западе, она инициировала передачу экспонатов от своих учеников и родных в Дашковский этнографический музей Москвы и Русский музей в Петербурге.

Вклад в художественную литературу

Вера Николаевна – автор рассказов и сказочных повестей „Царевна – каменное сердечко“ (1899,выдержала несколько изданий), „Оцзи и Олесь. Рассказ из жизни лопарей“ (1903), „Друзья. Картинки из жизни словенских детей“ (1909), „Тунгусенок Михайло“ (1928) и др. В течение двадцати одного года (с 1904 по 1925 г.), постепенно, преодолевая невзгоды и болезни (смерть профессора В. Ф. Миллера, гибель любимого племянника Мстислава, глухота художника А. В. Средина (ученика И. И. Левитана) – человека, пронесшего любовь к Харузиной через всю свою жизнь), Вера Николаевна пишет мемуары „Прошлое. Воспоминания детских и отроческих лет“, в которых демонстрирует не только профессиональную наблюдательность и незаурядную память, но и литературный талант, позволивший ей создать выразительную картину быта и нравов московского купечества второй половины ХIХ в.

Кончина

Умерла Вера Николаевна 14 мая 1931 г., похоронена в Москве на кладбище Донского монастыря.

Ссылки

• [Сетевой ресурс: www.doiserbia.nb.rs/img/doi/0350-0861/2008/0350-08610801019K.pdf Этнограф Харузина Вера]
• [Сетевой ресурс: dict.invivio.net/dict/3281 Вера Харузина]